“Презумпция виновности Шмакова”. Подробности вынесения решения в Гагаринском суде

access_time17-08-2022 visibility458
Материалы по теме - см. "Солидарность" № 19, 23, 24, 26, 29, 2022, монологи главного редактора "Хрестоматия правового беспредела", "Иск и его последствия".

Этот репортаж мы начнем с констатации новости, которую и так уже прочитали все читатели: Гагаринский районный суд встал на сторону Генеральной прокуратуры, приняв решение, по которому нужно отнять весь санаторно-курортный комплекс Кавминвод у профсоюзов, а также собственность у всех, кто когда-либо покупал у профсоюзов имущество (к тому же отнимают не только купленные объекты, но и выстроенные рядом новые). Ни один из сотни ответчиков не был согласен с исковыми требованиями ни в одном пункте.

По мнению ответчиков, произошло то, что прямо противоречит статье 55 Конституции РФ. Теперь в коррупции обвиняют одних лиц, причем требований к ним не предъявляют, а имущество забирают у других, но не обвиняют их в коррупции.

Все присутствовавшие в суде ответчики, включая ФНПР и Федерацию профсоюзов Ставропольского края (ФПСК), будут обжаловать это решение. В ходе процесса было сделано и сказано много такого, что кажется вопиющим. Но мы не будем на этом останавливаться, а просто объясним, почему с решением Гагаринского суда нельзя согласиться.

Я ТАК ВИЖУ

Позиция Генеральной прокуратуры в этом иске основывалась даже не на каких-то спорных фактах, а на ее особом видении буквы закона. Например, прокуратура утверждала: все профсоюзное имущество было государственным. Это не так, и было отражено даже в Конституции СССР от 1977 года, выделявшей профсоюзную собственность как отдельный вид собственности социалистической: “Основу экономической системы СССР составляет социалистическая собственность на средства производства в форме государственной (общенародной) и колхозно-кооперативной собственности. Социалистической собственностью является также имущество профсоюзных и иных общественных организаций…”

Немножко экскурса в историю и причины раздела имущества между профсоюзами и государством. Имущество передали профсоюзам в 60-х годах. Многое профсоюзы строили сами. Но были отданы, например, и дореволюционные строения, а в возведение некоторых объектов государство во времена СССР делало свои вложения и захотело их вернуть в 90-х годах.

В апреле 1996 года между Правительством РФ и Федерацией независимых профсоюзов России было заключено соглашение, в котором фиксировалось, какое имущество достается профсоюзам, а какое - правительству. И в приложении к соглашению прямо было сказано, что имущество передается государству от профсоюзов. Госкомимущество РФ в мае 1996 года отчиталось перед Правительством РФ о том, что Указ Президента РФ № 904 выполнен, имущество разграничено. Но некоторое (например, памятники архитектуры) оставалось в подвешенном состоянии, его в 1996 году поделить не смогли. И лишь в 2002-м государство и профсоюзы разобрались окончательно, в том числе зафиксировав в постановлении № 112 судьбу объектов, которыми распорядились еще до 2002 года. Это постановление имеется в открытом доступе, и с ним мог все эти 20 лет ознакомиться любой желающий, в том числе те, кто приобретал некоторые профсоюзные объекты (или у профсоюзов, или у их последующих собственников) в период с 2002 года.

Что же нам говорила прокуратура? Что все имущество у профсоюзов было государственным. Что постановление с названием “о разграничении прав собственности” не определяло, где чья доля, а фразу “объекты санаторно-курортного назначения курортного региона Кавказских Минеральных Вод, относимые к собственности Федерации независимых профсоюзов России” надо читать иначе - мол, “нельзя говорить о профсоюзной собственности, только о совместной”. И вся совместная собственность при этом - государственная.

Обращения Шмакова к президенту и правительству о том, что надо бы уже поторопиться и окончательно оформить, где чей объект (такие обращения делал и губернатор, и местные деятели, и даже врачи санаториев) прокуратура назвала доказательством “коррупционного умысла”, обогатив новым термином присутствовавших в зале юристов.

Более того, прокуратура увидела запрет для последующего отчуждения имущества профсоюзов где-то во фразах постановления № 112 - “одобрить работу” или “подписать с Федерацией независимых профсоюзов России соответствующее соглашение о разграничении прав собственности согласно пункту 1 настоящего постановления”. И любой, кто этого запрета не увидел, по словам прокуратуры, недобросовестный покупатель. Один из ответчиков не выдержал абсурдности утверждений и принес лингвистическую экспертизу, где прямо говорилось, что ни прямых, ни косвенных запретов из смысла слов усмотреть нельзя. Суд отказался приобщать экспертизу к делу.

Возмущало ответчиков и применение подпункта 8 пункта 2 статьи 235 ГК, на основании которого хотели изымать имущество. Мол, не доказано его приобретение на законные доходы (к слову, прокуратуру не интересовала законность доходов ни одного из ответчиков, и она прямо об этом говорила). Ведь ни один из участников процесса не был ни государственным, ни муниципальным служащим, которые должны эту законность доходов доказывать. В ответ же получили - прокуратура-де так видит. Исчерпывающего списка в законе нет, значит, закон может распространяться на кого угодно…

Заодно мы узнали от прокуратуры, что имущество вообще досталось ФНПР незаконно, потому что они “сговорились с ВКП”, а ведь были еще другие профсоюзы, например, “Соцпроф”. Думаете, этому были доказательства? Естественно, приходилось верить на слово. В целом - на любой вопрос по нормам закона следовал ответ “мы так видим”, а по фактам в иске - “мы так написали”. Вот бывает журналистика мнений, а здесь мы увидели юриспруденцию мнений.

О ШМАКОВЕ

Отдельно надо сказать, что в ходе всего процесса участники слышали от прокуроров, будто Михаил Шмаков ужасный коррупционер. Но вместо доказательств просто следовало много красочных описаний: вот такой он негодяй, лично обогащался и обогатил всю свою семью. Это повторялось часто, максимально пафосно и с откровенным привиранием. Так, профлидера называли должностным лицом по продаже имущества (хотя решения о продаже принимал Исполнительный комитет ФНПР, а не Шмаков) и даже “председателем Исполкома”. Участники слышали, что Шмаков лично совершил много актов правонарушений. Но ни одного обстоятельства ни одного из правонарушений не было приведено. Просили об этом много раз все ответчики. Генпрокуратура говорила, что доказательства приведут позже. Так и не привели.

- А Шмаков одно правонарушение совершил или несколько? - уже глумились ответчики.

- А вы это у его представителя спросите! - переводила стрелки прокуратура. - Вы можете подтвердить, что Шмаков давал указания о продаже имущества?

- Мы говорим, что надо смотреть в комплексе.

- Если Генпрокуратура знала о правонарушениях Шмакова, то какие меры они приняли к изъятию его доходов?

- Пока исковые требования сформулировали так.

Некоторые из ответчиков резонно возражали, что для коррупции нужна какая-то личная договоренность. А они даже фамилии такой не знали, пока не увидели подпись на постановлении Исполкома, не говоря о том, что лично никогда не встречались. Более того, некоторые свои объекты приобрели при помощи конкурсных процедур.

Хотя председателя ФНПР откровенно демонизировали, к нему не было предъявлено ни одного искового требования. Его просто сделали человеком, которого за глаза поливают грязью. В качестве обоснования “адской коррупции” прокуратура привела два факта: у Шмакова есть зарплата (выписки НДФЛ с 2005 года) и есть имущество: квартира, приватизированная в 93-м году, дача во Владимирской области в 150 квадратных метров, гараж на 15 квадратных метров, а также список автомобилей, купленных с 1987 года (последнее вызывало громкий смех в зале): мотоцикл “Урал” с коляской, “Лада”, ГАЗ-21.

- Что это за доказательство? У нас тут у каждого сидящего в зале есть зарплата и есть имущество, - не впечатлились ответчики.

К окончанию процесса прокуратура разразилась тезисом, что “каждая сделка с ФНПР - это коррупция ФНПР и Шмакова”, а в прениях, наконец, выложила долгожданные доказательства: статьи в интернете. В этих статьях было много про то, что Шмаков все разворовал и подпольный миллионер. А раз Шмаков эти статьи не опроверг - значит, все правда. Один из представителей частных санаториев так охарактеризовал происходящее: “У нас тут презумпция виновности Шмакова. И он ведь опровергнуть не может - нельзя доказать отсутствующий факт”.

А ЧТО ЖЕ СТАЛО С ГОСУДАРСТВЕННЫМ ИМУЩЕСТВОМ

Напомним, что свою мотивацию прокуратура обрисовала так: санаторно-курортный комплекс, доверенный профсоюзам, пришел в полный упадок, надо срочно все вернуть государству, а то люди не смогут лечиться. В прениях эмоционально рассказывалось, как больно смотреть на всю эту разруху. Что характерно, в процессе фигурирует 32 прямо сейчас успешно работающих санатория, из которых 22 - профсоюзных.

Но ведь часть объектов осталась за федеральными властями. К слову, часть немалая - в списке 38 строений или комплексов строений. Еще 16 - памятники исторического и культурного наследия федерального значения (штольни, ванны, галереи). Немалый задел. Казалось бы, позволяющий РФ широко развернуть оздоровительную кампанию. Но как этим богатством распорядились? Согласно ответу Росимущества, сейчас лишь три объекта из доставшихся федеральным властям используются в санаторно-курортной деятельности: Грязелечебница и “Верхние ванны” в Ессентуках и “Санаторий имени Г.К. Орджоникидзе”.

Несколько объектов были переданы Ставропольскому краю и структурам этого края. Например, комплекс образовательного учреждения для инвалидов в Ессентуках. Наша газета криминала никакого в этом не видит. Но в суде мы наблюдали выступления прокуроров о том, что передавать профсоюзное имущество властям региона - аморально, коррупционно и требует наказания. Или это только профсоюзам нельзя ничего отдавать региону, для них закон действует по-другому? Загадка.

Значительную часть объектов, доставшихся государству, вообще нельзя найти в кадастре. “Снят с кадастрового учета” источник “Смирновский”. “Снято с кадастрового учета, значит, утратило свое существование” здание спального корпуса со столовой МУП “хозрасчетный реабилитационный центр” в Железноводске. “На кадастровом учете не состоит” Академическая галерея Пятигорска, источник “Лермонтовский” в Пятигорске, дом отдыха “Пограничник”, административное здание и здание клуба в Ессентуках на ул. Гааза, 7.

“Отсутствует на кадастровом учете” - “Санаторий им. Горького” (им распоряжается РАН), имущественный комплекс “Ставропольэнерго” (ныне ООО “Санаторий “Радуга”, который мы уже упоминали в репортажах). “По данному адресу такое здание не числится” - административное здание в Ессентуках по ул. К. Маркса, 34. Часть зданий по адресу: проспект Победы, 24, в Кисловодске так и не была оформлена в собственность РФ. Другая часть отдана в оперативное управление или аренду.

В частную собственность ушло здание, занимаемое ранее ОАО “Минеральные воды Ставрополья”, и часть здания в Ессентуках на ул. Баталинской, 17. Частной собственностью и платной автостоянкой стали в Ессентуках административные здания на ул. Анджиевского, 17 и 20. Имущественный комплекс “Комбината благоустройства города” включает 26 объектов. 14 их них - теперь частные теплицы. На остальные объекты РФ право собственности не оформляла.

Жилой дом теперь на месте склада санатория “Кисловодск”. Вместо административного здания и имущественного комплекса ООО “Терос” в Ессентуках возвели два здания. Одно - ветеринарная станция в собственности РФ, другое - дом, принадлежащий физлицу. Вместо административного здания в Пятигорске по адресу: Партизанская, 3, - нежилое помещение в частной собственности.

ОТВЕЧАЮТ ВСЕ

Из вышеперечисленного можно сделать один вывод. Российская Федерация точно не пыталась использовать имущество, которое ей досталось, для создания мощной оздоровительной сети. Задачи оздоровления ее волновали мало, а вот желание наделить зданиями ведомства и структуры - было. Ненужное продавалось.

К слову, у тех, кому имущество государства досталось в оперативное управление, прокуратура тоже пыталась отнять объекты. Например, отделу МВД России по Кисловодску на правах оперативного управления достались в курортном парке города: конюшня, гаражи, кузница. Здания, необходимые конной полиции для охраны территории. Два года назад прокуратура пыталась запретить полиции использовать земельный участок в 35,7 тыс. квадратных метров под этими зданиями. Свободное перемещение лошадей и конюшня якобы наносят вред экологии. Непонятно, какой, поскольку конюшни существуют с 1936 года и не перестраивались. Суд в иске отказал. То есть под прицелом прокуратуры - все обладатели собственности на Кавминводах.

ГОСУДАРСТВО ТОЖЕ КОРРУПЦИОНЕР

Продолжение этой логики мы видели и в данном процессе. Так, отнимают имущество у ООО “Санаторий “Радуга”, чей комплекс был в “государственной половине” постановления.

Государственной оказалась собственность, в том числе, у одного из “новеньких”, привлеченных к делу. Он лишь несколько дней назад узнал, что его организация - ответчик в иске. Ситуация с их объектом оказалась незаурядной. И мало соответствовала документам прокуратуры - там почему-то половина истории затерялась.

На самом деле этот объект РФ уже отнимали у профсоюзов. ГУП “РЖД” (на тот момент федеральная организация) подала в суд на профсоюзы. И в арбитражном суде было достигнуто мировое соглашение, по которому здание досталось железнодорожникам. Потом этот объект приватизировали и продали. То есть его уже получило государство и распорядилось им, как посчитало нужным.

Представитель ответчика спросил: “А кто же тогда тот самый коррупционер, что отчуждал имущество профсоюзов, - государство или Арбитражный суд?” В ответ услышали, что ГУП “РЖД” якобы “не действовала осмотрительно”. И прокуратура попыталась поставить точку: “А я говорю, все сделки ничтожны”. Так можно создать замкнутый круг: государство отнимает объект, приватизирует, продает, снова отнимает, снова приватизирует, снова продает. И все с обоснованием “ну, это же когда-то принадлежало профсоюзам”.

“НЕКОТОРЫЕ ЖИВОТНЫЕ РАВНЕЕ”

Хотелось бы отметить, что выбор объектов у прокуратуры весьма избирательный.

- В свое время ФНПР вместе с ФПСК заключили договор с Российской Федерацией и передали объект безвозмездно для налоговой службы. Вопрос - является ли Росимущество участником коррупции?

- Раз в иске их не упомянули, не является.

Также профсоюзы безвозмездно передавали местным властям детские сады. Их “почему-то” тоже не захотели вернуть. Только успешно действующие курортные объекты достойны вернуться в объятья РФ. Как мы помним, ряд людей купили у профсоюзов уже ветхие здания, снесли их, построили новые. И теперь эти новые объекты, по решению суда, у собственников должны отнять. Но такое правило - не для всех. Вот, например, снес купленное здание некий Березнев, а деньги хотят “стрясти” с профсоюзов. Под самый конец процесса, уже во время прений, прокурор вдруг потребовал вынести в отдельное производство здание, которое покупало некое общество “Сириус”, а потом гражданин Клешня.

Под занавес мы расскажем о сцене, которую довелось наблюдать в предпоследний день суда.

ООО “Машук” в свое время купил у профсоюзов здание. Недешево - за 16 млн рублей. В прокуратуре считают, что по завышенной стоимости. Здание было перестроено и увеличило площадь с 5 тыс. квадратных метров до 7 тыс. Владельцы получили медицинскую лицензию и трудоемкие “4 звезды”. На перестройку хозяйка брала кредиты, здание в залоге у банка. Отнимут - кредит все равно придется платить. А с чего, если не будет дохода? Но владельцев больше всего возмущало даже не это, а та часть иска, где их обвиняли в том, что все разрушено и не ведется оздоровительной деятельности. Владельцы в ответ представили и фото заведения, и отзывы прессы, и награду Путина за санаторную деятельность. И результаты проверки МВД, которая проверяла законность приобретения имущества и нарушения не нашла.

Прокурор тут же стал возражать против приобщения материалов проверки. Но суд их все равно принял. Тогда прокурор сел за стол и стал усиленно писать в телефоне. Через 15 минут он вышел. Еще через 10 минут пришел с ксерокопией “рапорта” МВД - там были выводы из предыдущей проверки, мол “куплено там-то, все законно” с припиской - поэтому есть основания проверить по ч. 4 ст. 159, УК РФ (“Мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере или повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение”). Подписано оно было днем суда - ну прямо удивительное “совпадение”! И эту ксерокопию без оригинала приобщили к материалам дела…

- Этот метод называется “копипаста”,- растерянно сказал представитель ООО “Машук”. Представители прокуратуры захихикали.

- Они нас запугать пытаются! - раздалось в зале…

Никто из ответчиков не поверил в честность намерений Генпрокуратуры: объекты выбираются “послаще”, государству санкур даром не был нужен все эти годы, фактов в иске не приведено никаких. Но теперь 10 тысяч человек могут лишиться работы. Не у дел останутся поставщики и контрагенты. С учетом членов их семей - социальная катастрофа в регионе…

Все идут оспаривать решение Гагаринского суда.

Источник: https://solidarnost.org/articles/prezumptsiya-vinovnosti-shmakova.html
Центральная профсоюзная газета «Солидарность» ©
Ctrl
Enter
Заметили ошЫбку
Выделите и нажмите Ctrl+Enter